Река времен. Жребий брошен - Страница 88

Судя по солнышку, было уже около шести вечера. Зной уменьшился, а мы свернули на лесную тропинку, что шла от серпантина к Кошкаре.

Спустя примерно час позади опять гулко ахнуло.

– Ну Бабах! Тебе сегодня везет. Ты их почикал и уж, поди, не хуже меня.

Мишка улыбался, хотя по капелькам пота, выступившим на лице, видно было, как ему тяжело.

– Ты как? – спросил я его, приматывая свою последнюю эргэоху к ветке дерева и пропуская чеку в сучок соседнего куста.

– Да я-то нормально! А ты это на предмет разведения ветвей? – Мишка заинтересованно смотрел за моими манипуляциями.

– Ну да, а как же? Они нитки искать будут на земле, ан тут их нет. А подарок-то над головой болтается. Хотя шнурку-то вот тут, подальше, я все-таки оставлю в траве. И не просто шнурку. Растяжку им реальную оставлю с тэгэхой.

– Для отвлечения внимания?

– Да как сказать?.. Если заметят, то для отвлечения, а коли нет, то тут их тоже сюрприз дождется!

Третий сюрприз сработал спустя час пятнадцать, вызвав у слабеющего Мишина очередной взрыв радости.

Но меня этот факт не возрадовал. Нас нагоняли, а мы, судя по всему, никак не успевали дойти до места, оговоренного с «три семерки одиннадцать», взрывотехники же у меня в сумке осталось немного, да и Мишка двигался уже с трудом.

Я огляделся. Место для засады неплохое. Полянка. Вот тут я поставлю последние свои растяжки и завалявшуюся пээмэнку, а сами мы отковыляем вон туда, налево и немного в горку, где склон порос густыми кустами. Будем бить им во фланг, а они не смогут сблизиться с нами под прикрытием деревьев. Склон не даст. Им только перебегать через полянку вот тут или пытаться обойти ее справа. И вот тут «таволга» сможет включиться в оборону. А может, и наш таинственный собеседник уже услышит бой и придет к нам на помощь?

Вколов Мишину очередную дозу тонизирующего, я пополз на карачках, закапывая остатки своих богачеств из саперной сумки в землю и развешивая их на деревьях. Я спешил, но старался делать все как следует. И спустя полчаса мы уже взобрались на взгорочек, поджидая дорогих гостей.

Мы молчали, понимая, что на это раз нас ждет, думая при этом каждый о своем.

Но через сколько они выйдут на поляну? Через четверть часа? А может, у нас осталось еще полчаса? Машинально зафиксировал время по своим «ориентам».

Пятнадцать минут… полчаса… три четверти часа…

Через пятьдесят восемь минут ожила Мишкина рация. Мы оба вздрогнули, услышав ее вызывной сигнал.

– Триста шестьдесят пятый у аппарата!

– Я три семерки одиннадцать! Ты там еще живой? – отозвался динамик.

– Спрашиваешь!

– Тогда стой на месте и скажи своему Бабаху, чтобы прекратил свои фокусы и ликвидировал последние сюрпризы. Я иду к вам в пяту… Иду один, меня и вас больше никто не преследует. У них остались только «двухсотые». Как понял?

– Вас понял хорошо! От преследователей остались только «двухсотые».

И все. А уже через полчаса к нам из леса неслышно вышел невысокий усатый мужик в «медвежьей шкуре», с «валом» в руках и каким-то ящиком за спиной.

– Это ты две тройки первый, – обратился он ко мне.

– Ну я!

– Неплохая работа. На четверку. На мою долю ты оставил восьмерых акбаров. Шесть – твои.

– Сколько же их всего было-то?

– У засады – не знаю. Не меньше двадцати. Группа Дергаева. По вашим следам поперли четырнадцать, и сам Дергаев с ними! На первом сюрпризе отвалились двое. На втором – один, а на последнем – трое, и Дергаев в их числе. Правда, все раненые, но тяжело. Из оборота ты их вывел как положено, а я только добрал. Неплохой результат для «мусорщика», мои поздравления!

Он протянул руку:

– Александр!

– Макс!

– А ты сам, три семерки, кем будешь-то?

– В смысле, чем тут страдаю, что ли?

– Ну да!

– Да вот тут недалече, на ваше счастье, эфир слушал. – Он кивнул головой на свой заплечный ранец. – Ну и вас услышал. Решил помочь. Нашим я про вас сообщил. Вертушка, наверное, уже ждет нас у Кошкары. Дорогу, по которой вы ехали, чешут усиленные патрули «вованов».

Вот почти что с тех самых пор мы и дружим с этим малоприметным мужиком, больше похожим на банковского клерка, чем на спецназера, который без помпы, втихаря, в одиночку загасил в том деле восемь первоклассных «духов» и который имеет обыкновение появляться неожиданно, но в нужное время и в нужном месте.

Хотя нет. «Дружим» – не совсем точное слово, чтобы характеризовать наши с ним отношения. Мы не проводим вместе свободное время, не поздравляем друг друга с очередными днями рождения, не практикуем дружбы семьями, но если у кого-то есть проблемы, другой неожиданно приходит на помощь. А почему? Хрен его знает! Наверное, потому, что так склалось.

И теперь, четко выждав указанное в записке время, я накинул для верности еще секунд пятнадцать и не спеша вышел из кабинки. Сполоснув руки, поправил колпак на голове, немного ссутулился, подражая поварятам, которых видел здесь, и быстрым шагом направился в сторону кухни. Там хаотически сновали люди в таких же курточках и колпаках, и на мое появление никто просто не обратил внимания.

Так. Плиты – вон они, служебный выход – где-то позади. Я ухватил полотенце, валяющееся на столе, и, обогнув плиту, заметил узкий проход. Сюда!

Темнота на улице ослепила, и, почувствовав, что меня дернули за руку, я чуть не упал, несколько запнувшись на крыльце.

– Шевелись, – послышался жаркий шепот Саныча, и мне ничего не оставалось, как, неуклюже переставляя ступни, лететь почти наугад в том направлении, куда тянула его уверенная рука. – Сюда!